понедельник, 30 ноября 2015
I don't care, I catch them all
Типичный вечер агрессора и виктима:
- мне так сонно
давай спать вместе
- развратник х)
- это отказ?
- нет
- мне так сонно
давай спать вместе
- развратник х)
- это отказ?
- нет
I don't care, I catch them all
среда, 18 ноября 2015
I don't care, I catch them all
Если у вас руки связаны шарфом, всегда следите за волочащимся концом. На него могут наступить, и убежать от насильника не удастся.
понедельник, 16 ноября 2015
I don't care, I catch them all
воскресенье, 17 августа 2014
пятница, 15 августа 2014
I don't care, I catch them all
среда, 13 августа 2014
I don't care, I catch them all
Фотографирование наконец-то вошло в привычку - таскаю фотик где придется
мотылек
Вообще, надо бы начинать как-то их обрабатывать, но у меня терпения хватает только на собственно фотки. Пичалька.
полосатость
мотылек
Вообще, надо бы начинать как-то их обрабатывать, но у меня терпения хватает только на собственно фотки. Пичалька.
полосатость
I don't care, I catch them all
Он прячет под плащ неугасшие искры улыбок,
Заботливо с пола собрав их, как конфетти.
Глаза опротивевших дам - заплывшие, рыбьи -
Должны восторгаться, безмерно наивными быть.
Он в воздухе пальцами ловит сережки, браслеты,
Жонглирует ловко каменьями (им нет цены).
Об истине, так никогда никому и не спетой,
Молчит он. И с ним помолчим о ней мы.
Покажутся кроличьи уши из пасти цилиндра,
В умелых движеньях скользнет мимолетная боль,
Но лучше остаться в неведеньи сытому миру
Об истинной ценности всех золоченых корон.
Да, лучше не видеть, как вечером в дальней гримерке
Он пьет с ассистенткой извечною, злой оттого,
Что денег хватает на ужин, корм кролику, водку
И сны еженощные, в них-то все слишком легко.
Как будто бы знание это кому-то полезно...
Пустые глаза непритворно наивны, и вновь
Он тратит на фокусы то, что мог тратить на честность.
Он в джем превращает на час свою стылую кровь.
Заботливо с пола собрав их, как конфетти.
Глаза опротивевших дам - заплывшие, рыбьи -
Должны восторгаться, безмерно наивными быть.
Он в воздухе пальцами ловит сережки, браслеты,
Жонглирует ловко каменьями (им нет цены).
Об истине, так никогда никому и не спетой,
Молчит он. И с ним помолчим о ней мы.
Покажутся кроличьи уши из пасти цилиндра,
В умелых движеньях скользнет мимолетная боль,
Но лучше остаться в неведеньи сытому миру
Об истинной ценности всех золоченых корон.
Да, лучше не видеть, как вечером в дальней гримерке
Он пьет с ассистенткой извечною, злой оттого,
Что денег хватает на ужин, корм кролику, водку
И сны еженощные, в них-то все слишком легко.
Как будто бы знание это кому-то полезно...
Пустые глаза непритворно наивны, и вновь
Он тратит на фокусы то, что мог тратить на честность.
Он в джем превращает на час свою стылую кровь.
понедельник, 11 августа 2014
I don't care, I catch them all
Я пропустил прошлый "черездень", поэтому сегодня впихну сразу несколько фоток со своих выходных
уточка
немного неба
снова икебанофотки
дядя Максим
уточка
немного неба
снова икебанофотки
дядя Максим
четверг, 07 августа 2014
I don't care, I catch them all
Центр моего города похож на городок-в-табакерке. Особенно эта башенка)
Кстати, флюгер настоящий, и часы, несмотря на безответственность нынешних властей, работают более или менее исправно.
Здесь башенка
Кстати, флюгер настоящий, и часы, несмотря на безответственность нынешних властей, работают более или менее исправно.
Здесь башенка
вторник, 05 августа 2014
I don't care, I catch them all
Продолжаю страдать фигней) Он у нас в подвале живет вместе с братьями и сестрами, но они из кадра свалили)
тут кот
тут кот
понедельник, 04 августа 2014
I don't care, I catch them all
Если ты рушишь все, к чему прикасаешься, значит, оно того стоило.
Раскрашенные черепки впечатляют только тогда, когда ты ходишь по музею - никто не наливает вино в кувшины, которым две тысячи лет и восемь миллионов долларов, не задумывался, почему? Я буду зло звенящей металлической кружкой, которую никто никогда не сломает, которой даже убивать можно (смотрел "Хроники Риддика"?). Я всегда был таким, приспособленным к любой происходящей вокруг фигне, и, скорее всего, именно поэтому всегда удивляюсь, не встречая никаких проблем. Проблемы бывают всегда, и я сам - та еще проблемка.
Обидно, когда меня начинают бояться испортить и разочаровать. Эй, только так меня и можно разочаровать. Я настолько слаб и прост в твоих глазах?
Раскрашенные черепки впечатляют только тогда, когда ты ходишь по музею - никто не наливает вино в кувшины, которым две тысячи лет и восемь миллионов долларов, не задумывался, почему? Я буду зло звенящей металлической кружкой, которую никто никогда не сломает, которой даже убивать можно (смотрел "Хроники Риддика"?). Я всегда был таким, приспособленным к любой происходящей вокруг фигне, и, скорее всего, именно поэтому всегда удивляюсь, не встречая никаких проблем. Проблемы бывают всегда, и я сам - та еще проблемка.
Обидно, когда меня начинают бояться испортить и разочаровать. Эй, только так меня и можно разочаровать. Я настолько слаб и прост в твоих глазах?
воскресенье, 03 августа 2014
I don't care, I catch them all
Внезапно возгорел энтузиазмом к виртуальному пространству и придумал себе - с помощью Ветра, конечно, он у меня опытный блоггер хдд - занятие на ближайшую бесконечность. Вроде, все просто: через день выкладывать фотографию/и, обязательно новые.
В этот раз будет суббота и лужок у деревни. Точнее, луговые цветы.
цветочки
В этот раз будет суббота и лужок у деревни. Точнее, луговые цветы.
цветочки
I don't care, I catch them all
В детстве я подражал мотоциклам. Да, меня нашли и выкормили мотоциклы.
четверг, 24 июля 2014
I don't care, I catch them all
У Рокудо усталый взгляд, впалые щеки, паучьи бледные пальцы и иссиня-черные волосы, забившиеся в водосток. Полированный бок чайника отражает другого Мукуро - насмешливого, цветущего жизнью, даже слегка загорелого. Будто вернулся из отпуска, а не из подземелья. Тонкие, пестрящие венами, руки обхватывают чашку с горячим чаем, и иллюзионист тут же, морщась, заставляет себя не бросить обжигающий нервные окончания предмет под ноги, а спокойно поставить на стол.
- Пусть остынет... - ненастоящий Мукуро вежливо улыбается своему отражению, пока истинный дует на обожженные подушечки пальцев. Только голос, почти граничащий с шипением, выдает непозволительную боль, от которой не избавиться.
- Не пролил. - замечает Хибари, бросив взгляд на чашку и на кухонную плитку. Как-то разом, по-хозяйски быстро и хищнически полно оглядев вверенное пространство. Его взгляд почти проник под сгустившуюся пелену иллюзии. Почти.
- Нехорошо подглядывать, - Рокудо снова собран и готов защищать свои маленькие и не очень слабости от вторжений, расцвечивая каждое слово ядовитыми оттенками, - И подкрадываться.
- Это мой дом, - сморозив очевидную глупость, Кея хмурится, а Мукуро с непревзойденной - незамеченной - ловкостью ловит настоящий смысл его слов. "Это мой ты".
- Не смею спорить, - фыркает иллюзионист, отвечая разом на все, что только можно сказать. На все, что ни в коем случае нельзя говорить, чтобы не рушить хлипкое подобие равновесия в этом хлипком помещении. Цветущая жизнью иллюзия стучит пальцами по столу, нервно посматривая на хранителя облака. Скрытый под ней человек кусает губы, не решаясь снова притронуться к чашке. Его пальцы еще помнят боль, самую настоящую и немного унизительную, потому что за годы существования практически вне тела Рокудо разучился ее переживать или прятать. А не обращать на нее внимания он и вовсе никогда не умел.
Погрузившись в свои мысли, большей частью невеселые, Мукуро приходит в себя лишь тогда, когда Хибари уверенно берет чашку, вертит в руке, а затем замечает безлико, будто бросая слова в пустоту
- Остыл.
- Что? - когда иллюзионист приходит в себя, когда он неожиданно понимает, что Кея смотрит в глаза ему, а не его залатанной иллюзорной версии, тот уже никуда, собственно, и не смотрит. Громкие шаги отмечают путь хранителя облака.
Мукуро, хмыкнув, пьет, наконец, свой чай.
В отражении у него нет и намека на загар и бодрость.
- Пусть остынет... - ненастоящий Мукуро вежливо улыбается своему отражению, пока истинный дует на обожженные подушечки пальцев. Только голос, почти граничащий с шипением, выдает непозволительную боль, от которой не избавиться.
- Не пролил. - замечает Хибари, бросив взгляд на чашку и на кухонную плитку. Как-то разом, по-хозяйски быстро и хищнически полно оглядев вверенное пространство. Его взгляд почти проник под сгустившуюся пелену иллюзии. Почти.
- Нехорошо подглядывать, - Рокудо снова собран и готов защищать свои маленькие и не очень слабости от вторжений, расцвечивая каждое слово ядовитыми оттенками, - И подкрадываться.
- Это мой дом, - сморозив очевидную глупость, Кея хмурится, а Мукуро с непревзойденной - незамеченной - ловкостью ловит настоящий смысл его слов. "Это мой ты".
- Не смею спорить, - фыркает иллюзионист, отвечая разом на все, что только можно сказать. На все, что ни в коем случае нельзя говорить, чтобы не рушить хлипкое подобие равновесия в этом хлипком помещении. Цветущая жизнью иллюзия стучит пальцами по столу, нервно посматривая на хранителя облака. Скрытый под ней человек кусает губы, не решаясь снова притронуться к чашке. Его пальцы еще помнят боль, самую настоящую и немного унизительную, потому что за годы существования практически вне тела Рокудо разучился ее переживать или прятать. А не обращать на нее внимания он и вовсе никогда не умел.
Погрузившись в свои мысли, большей частью невеселые, Мукуро приходит в себя лишь тогда, когда Хибари уверенно берет чашку, вертит в руке, а затем замечает безлико, будто бросая слова в пустоту
- Остыл.
- Что? - когда иллюзионист приходит в себя, когда он неожиданно понимает, что Кея смотрит в глаза ему, а не его залатанной иллюзорной версии, тот уже никуда, собственно, и не смотрит. Громкие шаги отмечают путь хранителя облака.
Мукуро, хмыкнув, пьет, наконец, свой чай.
В отражении у него нет и намека на загар и бодрость.
воскресенье, 20 июля 2014
I don't care, I catch them all
- Я заберу тебя оттуда. - Хибари не выплевывает эти слова, как бывает с ним в редкие моменты неконтролируемой ярости, хотя сейчас он к ней близок, он говорит это спокойно, глядя в остекленевшие глаза очередного неудавшегося медиума. Этот прожил еще меньше предыдущего, и данный факт начинал последнее время раздражать.
Хибари так и сказал в их следующую встречу, точно таким же холодным и почти безразличным голосом,
- Мне не нравится прятать трупы.
- Хочешь, чтобы я умирал подальше от твоего дома? - тут же вскинулся Мукуро, ласково улыбаясь. Тонкие черты медленно оплывали, под ними был скрыт пожилой японец. Кею ощутимо передернуло, и заключенный в чужом теле иллюзионист засмеялся, запрокинув голову. Сквозь отрастающие иссиня-черные волосы проглядывала жидкая седина.
- А, может, ты ждешь свидания с моей милой Хром? - он почти задумчиво продолжил сыпать версиями, когда просмеялся.
- Или нет, погоди, погоди, - Даже веселясь, Рокудо контролировал ситуацию и отодвинулся дальше от собеседника, увернулся от руки, - Это был намек на прекращение нашего общения?
Мукуро разом нахмурился, явно копируя чужие эмоции - сам он таких еще не испытывал. Нет, его, великолепного и единственного в своем роде, никто не отшивал и не бросал еще. Да и кто бы это сделал? Не все та же малышка Хром ведь, а?
- Хибари Кея, ты меня бросаешь? - плаксивые нотки в голосе будто бы выцарапывали мозг. У Хибари дернулось веко.
Но иллюзионист уже потерял интерес к своей игре - он смотрел прямо перед собой, не мигая. Кею тут же подбросило с места, он даже успел схватить тонкое, ненормально хрупкое запястье до того, как оно стало морщинистым, пугающе замершим и мертвым. Как и весь старик.
Ничего не остается, кроме как звонить Кусакабэ и, пока тот едет, повторять уже основательно заевшую в голове фразу. Слишком пафосную для признания, но подходящую моменту.
Мукуро ухмыляется за тысячи километров от Намимори, он думает, что это не худший план побега. А медиумов можно найти еще, как и найти им билеты в маленький японский городок. Это легче, чем искать другого Хибари Кею - хотя бы потому, что другого Хибари нет.
Хибари так и сказал в их следующую встречу, точно таким же холодным и почти безразличным голосом,
- Мне не нравится прятать трупы.
- Хочешь, чтобы я умирал подальше от твоего дома? - тут же вскинулся Мукуро, ласково улыбаясь. Тонкие черты медленно оплывали, под ними был скрыт пожилой японец. Кею ощутимо передернуло, и заключенный в чужом теле иллюзионист засмеялся, запрокинув голову. Сквозь отрастающие иссиня-черные волосы проглядывала жидкая седина.
- А, может, ты ждешь свидания с моей милой Хром? - он почти задумчиво продолжил сыпать версиями, когда просмеялся.
- Или нет, погоди, погоди, - Даже веселясь, Рокудо контролировал ситуацию и отодвинулся дальше от собеседника, увернулся от руки, - Это был намек на прекращение нашего общения?
Мукуро разом нахмурился, явно копируя чужие эмоции - сам он таких еще не испытывал. Нет, его, великолепного и единственного в своем роде, никто не отшивал и не бросал еще. Да и кто бы это сделал? Не все та же малышка Хром ведь, а?
- Хибари Кея, ты меня бросаешь? - плаксивые нотки в голосе будто бы выцарапывали мозг. У Хибари дернулось веко.
Но иллюзионист уже потерял интерес к своей игре - он смотрел прямо перед собой, не мигая. Кею тут же подбросило с места, он даже успел схватить тонкое, ненормально хрупкое запястье до того, как оно стало морщинистым, пугающе замершим и мертвым. Как и весь старик.
Ничего не остается, кроме как звонить Кусакабэ и, пока тот едет, повторять уже основательно заевшую в голове фразу. Слишком пафосную для признания, но подходящую моменту.
Мукуро ухмыляется за тысячи километров от Намимори, он думает, что это не худший план побега. А медиумов можно найти еще, как и найти им билеты в маленький японский городок. Это легче, чем искать другого Хибари Кею - хотя бы потому, что другого Хибари нет.
воскресенье, 08 июня 2014
I don't care, I catch them all
Мукуро умеет ждать. Дни зеленоватыми тенями скользят по стенам подземелий, стайками пузырьков поднимаются к поверхности колбы, в которую погружено тело иллюзиониста. Пузырьки сбиваются в недели, которые для кого-то полны бытовых радостей и огорчений, для Рокудо же они наполнены только мыслями и воспоминаниями. В его голове будущее и прошлое мешаются в коктейль, рассеивающий на время скуку от ожидания. У Мукуро достаточно времени, чтобы обдумать самые мелкие детали всех своих желаний. У него полно идей, и, кроме того, есть человек, который его выслушает - что может быть лучше? Только одно - свобода, чтобы все это осуществить.
Хром не помнит, как оказалась на диване в небольшом, напоминающем офис, помещении, в опасной близости от хранителя Облака, хмурящегося и спешно цепляющегося за пуговицы своей рубашки. Девочка испуганно и заторможенно смотрит, как пальцы возвращают безукоризненность одеянию, а взгляд Кеи возвращается к привычному холоду. Хибари несколько секунд еще молчит, выравнивая дыхание, а потом цедит сквозь зубы, пряча разочарование за злостью
- Вон отсюда.
- Я... - Хром не знает, как объяснить этому опасному человеку, что дорогу отсюда ее прекрасный учитель ей не подсказал, и только судорожно комкает кромку юбки. В ее голове не звучит ничего - даже призрачная насмешка, всегда сопровождающая в пути, затихла. Кея медленно выдыхает, поднимается с диванчика и доходит до двери.
- Направо и вниз. Передай этому (голос особо выделяет местоимение, тем самым поясняя, чья это разноглазая сущность так не угодила великому Хибари), чтобы... - японец сужает глаза еще сильнее и устало выдыхает, - Просто вон, травоядное.
Мукуро устало приоткрывает глаз, пытаясь мотнуть головой и ощущая, как организм беспомощно и слабо дергается в своей жидкой тюрьме. Недавний разговор - разговором его можно назвать с натяжкой - с лучшим врагом наполнил его бодростью духа. Не все так плохо, если тебя ждут не только, чтобы убить.
Кея смотрит на закат с крыши школы, стискивая зубы почти от злости, но больше от все того же разочарования, что поглотило его в миг, когда до сладкой ненависти запомнившееся лицо растаяло, уступив место глупой девчонке. Не столько глупой, сколько наивной, пожалуй. В памяти кинопленкой прокручивается короткий диалог.
"- Ты все равно не сможешь убить меня сейчас, Хибари Кея. Я даже не почувствую боли.
- Болтун. У тебя в глазах только боль и тоска.
- О, ты, я вижу, разбираешься в этом. И что же там еще, знаток человеческих душ?
- Достаточно глупостей.
- Это точно... - иллюзионист смеется, а самообладание Хибари тает.
- Я не все из них тебе позволю."
Хром не помнит, как оказалась на диване в небольшом, напоминающем офис, помещении, в опасной близости от хранителя Облака, хмурящегося и спешно цепляющегося за пуговицы своей рубашки. Девочка испуганно и заторможенно смотрит, как пальцы возвращают безукоризненность одеянию, а взгляд Кеи возвращается к привычному холоду. Хибари несколько секунд еще молчит, выравнивая дыхание, а потом цедит сквозь зубы, пряча разочарование за злостью
- Вон отсюда.
- Я... - Хром не знает, как объяснить этому опасному человеку, что дорогу отсюда ее прекрасный учитель ей не подсказал, и только судорожно комкает кромку юбки. В ее голове не звучит ничего - даже призрачная насмешка, всегда сопровождающая в пути, затихла. Кея медленно выдыхает, поднимается с диванчика и доходит до двери.
- Направо и вниз. Передай этому (голос особо выделяет местоимение, тем самым поясняя, чья это разноглазая сущность так не угодила великому Хибари), чтобы... - японец сужает глаза еще сильнее и устало выдыхает, - Просто вон, травоядное.
Мукуро устало приоткрывает глаз, пытаясь мотнуть головой и ощущая, как организм беспомощно и слабо дергается в своей жидкой тюрьме. Недавний разговор - разговором его можно назвать с натяжкой - с лучшим врагом наполнил его бодростью духа. Не все так плохо, если тебя ждут не только, чтобы убить.
Кея смотрит на закат с крыши школы, стискивая зубы почти от злости, но больше от все того же разочарования, что поглотило его в миг, когда до сладкой ненависти запомнившееся лицо растаяло, уступив место глупой девчонке. Не столько глупой, сколько наивной, пожалуй. В памяти кинопленкой прокручивается короткий диалог.
"- Ты все равно не сможешь убить меня сейчас, Хибари Кея. Я даже не почувствую боли.
- Болтун. У тебя в глазах только боль и тоска.
- О, ты, я вижу, разбираешься в этом. И что же там еще, знаток человеческих душ?
- Достаточно глупостей.
- Это точно... - иллюзионист смеется, а самообладание Хибари тает.
- Я не все из них тебе позволю."
воскресенье, 11 мая 2014
I don't care, I catch them all
Он носит боль в каркасе из своего тела все время с тех пор, как боль перестали держать в прозрачной стеклянной таре.
Он делает совсем небольшой шаг назад - можно даже сказать, робкий, закашлявшись и чуть не складываясь пополам от режущей боли. Внутри у Мукуро вечная мерзлота, в которую заключена плоть. Можно расколоть лед, но вместе с ним развалятся внутренности. Красные кубики льда. "Кея, тебе понравилось бы виски с алым льдом? Ах да, ты не пьешь". Осознавать и признаваться, что отступаешь, довольно неприятно, но это можно пережить. Можно сделать хорошую мину при плохой игре, изобразив пару взмахов трезубцем и превратив поле боя - в данном случае пустынный коридор особняка (черт возьми, которого же из?) Вонголы в кипящее огненное болото. Кея криво улыбается, делая шаг вперед. Под его ногами лава становится дорогим ковром, только полы пиджака взлетают вверх от струи горячего воздуха. "Жалкое кривляние, Рокудо Мукуро, - говорит этот изгиб губ на бледном восточном лице, - Куда ты дел моего врага, которого я хочу втоптать в бетонную пыль?".
- К черту, Хибари, или еще дальше, - Устало отвечает иллюзионист, притворяясь, что растворился в воздухе. Кея верит, потому что не хочет видеть Мукуро таким. Да, собственно, и он сам был бы не против себя не видеть еще лет пять или шесть. Горячий ветер стихает, ледяные узоры на внутренней стороне легких Рокудо похрустывают, будто что-то внутри него ломается и падает в никуда. Зеркало в ванной для гостей ухмыляется полчаса спустя, ловя изможденное и испуганное отражение.
Что с тобой сделал этот мир? Что же ты сделаешь с миром за это?
Ничего. Каждый сам заключает себя в клетку.
Кто виноват, что эта клетка прочнее, чем стеклянная колба, если не ты.
Он делает совсем небольшой шаг назад - можно даже сказать, робкий, закашлявшись и чуть не складываясь пополам от режущей боли. Внутри у Мукуро вечная мерзлота, в которую заключена плоть. Можно расколоть лед, но вместе с ним развалятся внутренности. Красные кубики льда. "Кея, тебе понравилось бы виски с алым льдом? Ах да, ты не пьешь". Осознавать и признаваться, что отступаешь, довольно неприятно, но это можно пережить. Можно сделать хорошую мину при плохой игре, изобразив пару взмахов трезубцем и превратив поле боя - в данном случае пустынный коридор особняка (черт возьми, которого же из?) Вонголы в кипящее огненное болото. Кея криво улыбается, делая шаг вперед. Под его ногами лава становится дорогим ковром, только полы пиджака взлетают вверх от струи горячего воздуха. "Жалкое кривляние, Рокудо Мукуро, - говорит этот изгиб губ на бледном восточном лице, - Куда ты дел моего врага, которого я хочу втоптать в бетонную пыль?".
- К черту, Хибари, или еще дальше, - Устало отвечает иллюзионист, притворяясь, что растворился в воздухе. Кея верит, потому что не хочет видеть Мукуро таким. Да, собственно, и он сам был бы не против себя не видеть еще лет пять или шесть. Горячий ветер стихает, ледяные узоры на внутренней стороне легких Рокудо похрустывают, будто что-то внутри него ломается и падает в никуда. Зеркало в ванной для гостей ухмыляется полчаса спустя, ловя изможденное и испуганное отражение.
Что с тобой сделал этот мир? Что же ты сделаешь с миром за это?
Ничего. Каждый сам заключает себя в клетку.
Кто виноват, что эта клетка прочнее, чем стеклянная колба, если не ты.
пятница, 28 марта 2014
I don't care, I catch them all
Небо не кажется всеобъемлющим - оно, наверное, такое и есть. Хочется зачерпнуть руками полную горсть и пересыпать синеву в пальцах, роняя на выцветший за зиму асфальт ультрамариновые крошки. Где-то в этой всеобъемлющей глубине еще не затерялась воля Десятого Вонголы, который слишком много думал о других и слишком мало - о себе. Его тело улыбается ломкой улыбкой иллюзиониста, его руки мелко дрожат. Мукуро попеременно прищуривает глаза, словно разум ворочается внутри, устраиваясь поудобнее. Здесь, думает Рокудо, довольно уютно, как для временного тела. Организм не замечает подмены, и с ладоней, закованных в перчатки Примо, стекают пламенные слезы. Они текут вверх. Долго, так долго, что Мукуро уже начинает казаться - так будет (почти)вечно. Не остановится фонтан огня, пока эта лазурь над головой не превратится в лиловый пожар, пока сумерки не поглотят Намимори. Секунды бесконечны.
пятница, 10 января 2014
21:03
Доступ к записи ограничен
I don't care, I catch them all
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра